Сергей Владимирович Абрамов — один из первых прихожан храма, впоследствии начавший выполнять служение пономаря и чтеца. Его рассказ — о первой Пасхе в нашем храме.
Начало моей церковной жизни в Храме Успения Пресвятой Богородицы посёлка Мичуринское произошло в зиму 2008 на 2009 год; снежная, неснежная не помню, а вот, что дюже холодная, это запомнилось. И как раз тогда вспомнилась и пригодилась в жизни крылатая фраза, многократно произносимая моими дедушками: «Сережа! Ничего не выбрасывай… всё пригодится». И действительно, зимнее дедово пальто, обделанное внутри натуральным мехом, очень тогда сгодилось. Внутри церкви в те времена вдоль стен и по углам стояли электрические обогреватели, которые при всем их желании не справлялись с поставленными перед ними задачами. Правда, внутри Храма было теплее, чем на улице, да и ветра не было. Многие (и я в том числе) руки прятали в рукавицы и варежки и, по необходимости многократно приходилось доставать руки из них. И тем не менее, в Храме у прихожан всегда было приподнятое, доброжелательное, праздничное настроение.
Запомнилась Пасха 2009 года. Людей собралось столько, что и перекреститься было весьма затруднительно, стояли буквально прижавшись и дыша друг к другу в затылок; зато холода не ощущалось.
А вечером накануне праздника выпал снег и отец Павел меня попросил подойти пораньше и помочь почистить вокруг церкви (в полночь предстояло совершить Крестный ход). Кроме того, заранее дал мне катапетасму (церковный занавес), чтоб ее погладить (в те времена ни утюга, ни условий для глажения в церкви не было). И вот я счастливый, с отутюженной катапетасмой в руках (нес не сворачивая, чтоб не помялась), около 9 вечера прихожу в Храм. Батюшки нет, аккуратно её складываю, кладу на край скамейки и иду чистить снег. Часа полтора с таким же прихожанином чистим снег, справляемся, и я, довольный собой, захожу в церковь. И что я вижу… В пока еще полупустой церкви на лавочке сидит щупленький человек, и не просто сидит, а сидит на том месте, где лежит катапетасма, а напротив всего этого стоит отец Павел и спрашивает меня про катапетасму. Я ему показываю на место, где она положена и… пауза-молчание (как в «Ревизоре» Н. Гоголя). Сразу вся предыдущая моя гордыня-тщеславие (какой я молодец, сколько добрых дел сделал: и то сделал, и то…, а до этого я еще по просьбе батюшки днем выпилил 2 длинных рейки для хоругвий, принес в церковь и закрепил хоругви на них) слетает с меня, и вот я уже, как говорится, готов от стыда под землю провалиться. В миру бы за такое начальник бы распек меня, а батюшка взял молча катапетасму и тихо удалился в алтарь.
После сколько я не приглядывался, каких либо помятостей на катапетасме не заметил, видно прихожанин не слишком тяжел был.
А ещё, вот что хотелось бы отметить. Из 60 прожитых лет с посёлком Мичуринское меня связывает почти 40 лет, но если до 2008 года я знал (был знаком) буквально нескольких соседей справа и соседей слева, то в 2008 и последующие годы благодаря нашему Храму, который я искренне люблю, я обрел множество близких по духу братьев и сестер – прихожан нашего Храма. Всегда поражает искренняя доброжелательность, учтивость и жертвенность наших бабушек и немногочисленных дедушек. В поселке нет тротуаров, дороги чистят далеко не всегда. И вот зима, по темноте бредут (пробираются) наши старушки по бездорожью в церковь, несмотря на плохую погоду и физические немощи. А в церкви во время службы, как правило, всегда уют, тишина и порядок.
Церковь наша жива и не стоит на месте. За последнее время и часовню достроили, и нижний предел Храма ввели в строй, и хор сформировался, и довольно молодой пономарь – Алексей успешно влился в наш коллектив. Сменился настоятель храма – отца Павла сменил отец Виталий, и уже на новом месте жительства, в Мичуринском, в семье отца Виталия случилось прибавление – у батюшки родился сын Фёдор. Так что жизнь продолжается.
И наш путь по жизни должен пройти сквозь Храм, чтобы воспитаться и возрасти нам в нем, чтобы и завершился этот путь во святилище Божием, на небе…
